Аномалии мистика и не только

Что делать, если соседи стучат в дверь в пять утра с угрозами? Эта печальная история произошла с моей родной бабушкой. Утром она позвонила мне: "внучок, приезжай, мне ломают дверь". Я примчался к ней со скоростью ветра. — Бабуль, что случилось? Рассказывай! — У меня соседи идиоты настоящие. Стучат в пять утра в дверь. Сначала одни соседи тарабанили, потом вторые. Соседи напротив вообще обещали мне дверь холодной сваркой заделать. — Как, сразу все соседи? Из-за чего? Что хотели? — Угрожали мне, называли старой маразматичкой и более крепкими словами за то, что я кафель на кухне отбивала. Я новый кафель купила. Хочу сэкономить на демонтаже кафеля. Я его молотком била. — И во сколько отбивала кафель? — Как просыпалась — в четыре утра и начинала. — А почему так рано? Все же спят. — У меня потом много важных дел. А в четыре утра мне удобно. #рассказы

5 знаков того, что у вас в доме живет домовой • Домашние животные (кошки и собаки) иногда ведут себя странно: долго смотрят в пространство, будто что-то видят или начинают вести себя агрессивно без веской причины. Звери тонко чувствуют присутствие в помещении чего-то потустороннего. • Странные звуки или шум. Домовой может бить посуду или топать, тем самым напоминая о своем присутствии или желая наказать вас за неуважительное отношение к дому. Часто пропадают вещи в доме. Домовой может прятать ваши личные вещи, чтобы проучить за беспорядок в доме. • Часто снятся вещие сны или во снах приходит решения проблем. Таким способом домовой помогает угодным ему жильцам квартиры. • Могут часто перегорать лампочки и ломаться бытовая техника. Это говорит о том, что домовой чем-то недоволен. • Иногда домовой, наоборот, проявляет себя с лучшей стороны. Например, он может предотвращать несчастные случаи ли защищать от нежелательных гостей. Если к вам в гости пришел человек, и у него падает из рук посуда или, к примеру, проливается чай, это все проделки домового. Таким способом он говорит о том, что этот человек желает вам зла. Как же подружиться с домовым, чтобы он помогал вам, а не проказничал? Во-первых, домовой любит, чтобы в доме всегда бал порядок и чистота. Во-вторых, нельзя оставлять на ночь грязную посуду, это может не понравиться домовому. В-третьих, для того, чтобы подружиться с домовым, его иногда нужно угощать конфетами или молоком, оставив угощение на ночь под обеденным столом. Уважайте дом, в котором вы живете, любите его и заботьтесь о нем, тогда домовой привлечет к вам благополучие, достаток и здоровье. #домовой

Горькая правда о тридцатилетних Если вы родились в 80-е годы и считаетесь зрелыми людьми, то этот текст про вас. Вы каждый день ходите на работу, но до сих пор не заработали баснословных денег? Рутина не приносит радости, и вы уверены, что рождены для лучшей доли? Тогда слушайте о себе правду и ничего, кроме правды… 1. Ловушка высоких притязаний, или почему мы никогда не будем счастливы Поколение наших бабушек редко мечтало о принцах, заграничных курортах или даже о бокале мартини. Все это казалось недосягаемой роскошью. Бабушки радовались мирному небу, возможности заработать на кусок хлеба, стабильной работе. Радовались, в принципе, практически любому мужу — из тех лет пришло знаменитое: «лишь бы не пил и не бил». А большую часть оставшегося от тяжелого труда и рождения детей времени они тратили на то, чтобы создать уют, как говорит Минаев, «из говна и паутинки». Наше поколение не помнит тех голодных времен. Сегодняшние тридцатилетние даже не помнят толком тягот 90-х: их они встретили детьми. Поэтому многие притязания современных внучков бабушкам кажутся «зажратостью». Внучки не хотят работать на заводе или на стройке. Они вообще работать не хотят — пусть гастарбайтеры трудятся. Мужчины мечтают быть олигархами, сидя на жопе ровно, работать руками не хотят, с презрением относятся к работе. Они лучше будут полдня играть в компьютер на должности менеджера, чем впахивать руками. Женщины еще хуже. Они обленились вконец. Идеальной успешной считается бездельница, паразитирующая на олигархе, содержанка. Причем в содержанки ломятся кто ни попадя, игнорируя все законы спроса и предложения. Рынок перенасыщен хищными бездельными бабищами. Конечно, поставив себе нижней планкой Брэда Питта, они никогда не будут счастливы. Вокруг всегда будут «одни козлы». Сравните тучные 2000-е и даже сегодняшнюю турбулентность страны со всеми остальными годами в ее истории с начала века. Объективно, жить стало лучше и легче. Субъективно — отовсюду раздается реквием по надеждам. Это стонут непризнанные гении. Непризнанные и самопровозглашенные. Никто не хочет быть проще. 2. Пресыщенность Еще одной причиной всех наших несчастий я объявляю пресыщенность. Помните, какой вкусной кажется в походе тушенка с картошкой на углях. А теперь сравните это с тем чувством, которое мы испытываем в ресторане, когда мохито уже задолбал, а мартини рояле не оказалось в наличии. Бары уже не знают, чем нас удивить. Осьминоги в каждом супермаркете. Там же экзотические фрукты, алкоголь рекой… Мы зажрались, господа. Мы слишком много и вкусно жрем, нам слишком легко все достается. Мы не ценим шмотки из прошлой коллекции, забывая, как наши бабушки штопали носки. Мы ноем, что нам плохо в комфортных автомобилях с «кондеем». Мы вообще всегда ноем и жрем. Нам вечно мало, ничего не удивляет. Чтобы быть счастливым, надо себя ограничивать. Не зря в любой религии существует пост. Чем человек голоднее, тем вкуснее еда. Чем человек «зажратее», тем еда безвкуснее, а душа несчастнее. 3. Эгоизм Нас почему-то воспитывали так, что нам все должны. Мы не ходили в школу за 5 километров, вгрызаясь в гранит науки. Учителя в клювике приносили нам знание. Мы не помогали родителям в поле — нас всегда обеспечивали горячим завтраком. Многие из нас не хотят детей. А зачем заботиться о ком-то? Инфантильные мужчины ждут заботливую «мамочку». Женщины ждут умственно отсталого олигарха, чтобы запрыгнуть ему на шею и не работать. Никто не хочет делать, дарить, отдавать! Кто мы, господа? Кто, если посмотреть правде в глаза? И чего мы достойны на самом деле? #психология

Надо же: ГИБДД вернули прежнее название. Она вновь стала ГАИ! Теперь очередь за полицией? «ОТКРОЙТЕ, ПОЛИЦИЯ!..» — Откройте! — Хтой там? — Мы из полиции, откройте, говорят вам! — А-а, недобитки, явились таки! Мало я вас покрошил в войну! Учтите, гады, живым не дамся! Гдей-то у меня тут лимонка завалялась. — Бежим, товарищ капитан! — Сбрендил, сержант! Чего это мы, российская полиция, от какого-то старикана побежим? Пришли брать живущего по этому адресу хулигана Никоненко, значит, возьмем! — Я вспомнил, что у этого Никоненко дед в юности был геройским партизаном! А для партизана что полицейский, что полицай один хрен! По рогам — и в кусты! — Ох, черт, тогда быстренько валим отсюда! И когда ж только народ привыкнет к нам, а? #МаратВАЛЕЕВ.

О дозволенных словесах (для читателей осьмнадцати годов и более, ибо присутствуют сквернословия и площадная брань) Проснувшись в шестом часу утра, я проклинал Фёдора и себя за вчерашний вечер. Голова раскалывалась от боли. Сколько ж мы выпили? После третьего пива мы заказали водки, а дальше всё терялось в тумане. Чертыхаясь, я добрёл до холодильника и достал коробку с лекарствами. Открыв её, я обомлел. На меня смотрели одинаковые белые коробочки, на которых не было ни одного знакомого названия. Судорожно роясь в этой россыпи, я отыскал упаковку таблеток, на которой было написано: «Снадобье от головной и иной хвори». Невольно подивившись выдумке производителей, я закинул в рот три белых кругляша и запил яблочным соком. Спустя четверть часа меня начало отпускать. Я открыл окно, и свежий июньский ветерок с ароматом сирени ворвался в комнату. Работы был непочатый край. Статью нужно было сдать к завтрашнему вечеру, но у меня ещё конь не валялся. Я подсел к компьютеру и нажал кнопку включения. Когда система загрузилась, я сперва подумал, что попал в чей-то больной бред. Заставка с надписью «окна» была выполнена в привычной цветовой палитре. На рабочем столе стояли всё те же обои, а вот системные папки были подписаны кириллицей. Я хотел вызвать командную строку, но представив, что может меня ожидать, изрядно струхнул. Я открыл в браузере ленту новостей. Заголовки ошеломляли. Было там что-то про «неизглаголемо лепо украшенную Белокаменную», какие-то призывы к тому, что «жёнам и девам надлежит остерегаться прелюбодействий», про состязание зодчих и ваятелей, про новые законы касательно недорослей и прочая мура в том же роде. Покликав по иконкам соцсетей в панели закладок, я на месте привычных логотипов увидел «Лицекнижие», «Вобъятьяхъ» и «Однокашников». Да и сам браузер назывался почему-то «Огнелисом». Чур меня, чур! Ладно, мне сейчас нужен текстовый редактор. Любой. Я открыл блокнот. Набираю я довольно быстро, поэтому потом приходится проверять текст на ошибки. Но тут я застрял. С блокнотом творилось что-то неописуемое. Он наотрез отказывался отображать название Санкт-Петербурга. Вместо букв шла цепочка подчёркиваний. Я залез в настройки. Я попробовал сменить раскладку. Я перезагрузил машину. Я ущипнул себя за ляжку. Я сварил кофе. Я залез под ледяной душ. Я сделал всё возможное, чтобы проснуться. И это не помогло. Тогда я решился на крайнюю меру и позвонил Фёдору. Он ответил бодрым голосом. Видно, вчерашнее прошло для него без последствий. – Живой, сволочь? – вместо приветствия спросил я. – А чего мне мёртвым-то быть? – Ты на кой меня вчера в этот бар приволок, гад? – Так, выражения выбирай, – Фёдор понизил голос. – Ты знаешь, что за такое бывает? Я оторопел. Мы всегда общались так, обзывая друг друга ещё и похлеще. – Фёдор, что происходит? – я решил зайти прямо в лоб. – Божедар, если ты не возражаешь. – Ты что, белены объелся? – Так ты ничего не помнишь?! И он поведал мне историю о том, как в начале года для всех граждан России в обязательном порядке законом было утверждено использование русских слов. Все заимствованные слова теперь были запрещены. Утверждённый список слов-заместителей можно было бесплатно скачать с «госуслуг». Всё в этой истории объясняло происходящее вокруг, но никак не объясняло, почему я об этом только что узнал впервые. После нашего разговора я решил пройтись. И это стало последней каплей. Когда я увидел на месте привычного круглосуточного «Гурмана» вывеску «Лавка снеди», сделанную красивыми буквами с завитушками, мне стало совсем плохо. – Милостивый государь, – обратился ко мне один из прохожих, – будьте любезны, подскажите, как проехать в Камнедвор? – Простите, я не местный, – промямлил я. В ближайшей «Роспечати» я купил карту города. Мне ведь предстояло теперь в нём жить. Привычные названия остались, но на месте Кронштадта на ней имелся Венцеград, а Камнедвор оказался бывшим Петергофом. Я вспотел от ужаса и быстрым шагом направился в «Винный погребок» через дорогу. С трудом опознав в «Ячменном самогоне» вискарь, я взял бутылку и поспешил к себе домой. Закрывшись в квартире (простите, уединившись в палатах), я накатил пару стопок и засел за статью. К вечеру работа была готова. Вместо Санкт-Петербурга в ней теперь был Свято-Каменноград, вместо туристов – путешественники, а вместо маркетинга – рыночные отношения. Читалось это как полная дичь. Будь я редактором – точнее, исправителем, конечно, – я бы такую писанину сразу отправил в помойку. Вечером, решив приготовить ужин, я обнаружил, что соли нет. Вместо неё была «приправа суповая» серовато-белого цвета. По вкусу это была та же соль, и я начал успокаиваться. В конце концов, ещё и не такую ерунду переживали. Привыкнем и к этому… – ...Мишка! Мишка! – голос Фёдора доносился как сквозь вату. Голова у меня почему-то была мокрой. Я приоткрыл глаза. – Где я? – слова давались с трудом. – Где-где… В пизде! Дурак, чуть до инфаркта не довёл. – До сердечного приступа, надо говорить. – Шутки, блядь, ему! – Фёдор вылил остатки воды из кувшина себе на голову. – Вставай, такси сейчас приедет. Божедар (то бишь Фёдор) вывел меня на улицу и помог сесть в самовозку (то бишь, в автомобиль). – Что со мной было? – спросил я, пока водитель разворачивался через сплошную. – Пить меньше надо, – сердито буркнул мой приятель. – Ты что, не помнишь, какой бред нёс? Я промолчал, опасаясь снова сбиться на импортозамещающие термины, и только покачал головой. Дома, раздевшись, чтобы принять душ, я долго с изумлением рассматривал синяк у себя на ляжке. Потом достал из холодильника бутылку «Ячменного самогона» и выбросил в мусорное ведро. Не забыв, впрочем, перелить вискарь в пластиковую бутылку из-под «Швеппса». #ДмитрийКостоусов

Латышский муж у нас считается хорошим приобретением. Он часто вырастает до приятных 190 см, работящ, не орёт и подолгу выдерживает тёщу. Готовит скучно, но в мытье посуды бесподобен. Главный его минус — удивительная мимическая неразвитость. Не разберёшь порой, обижен он, радуется, или сознание потерял. Одна знакомая рассказала, её латышский муж двадцать минут смотрел куда-то под стол, не шевелясь. Женщина его звала — он головы не повернул. Некоторое время она задавала вопросы : —Ты обиделся? Живот болит? Мама звонила? У тебя эпилепсия? Творог скис? Вспомнил Витьку? Так ничего же не было, просто поцеловались!.. Жена сочинила сто видов катастроф, заново пережила свадьбу и развод. Он всё глядел под стол. Потом спросил очень спокойно, не кажется ли ей, что левый край скатерти немного ниже правого? Автор: Слава Сэ #рассказы

— Давай не сегодня, ладно? В трубке молчание. — У меня по учёбе хвосты, да и с ребятами обещал вечером в игрушку одну рубануть. Тишина продолжается, угнетает. — Без обид, Светик? — Конечно, Ром. Только вот... сам говоришь — хвосты, а в комп играешься, ей-богу, как маленький. — Слушай, Свет. Не грузи, блин. Что-что, а хвосты-то точно не убегут. Ладно, давай, на связи. — Окей, пока... Отключилась. Сама. Эх, Светка, сколько вы дружите, всё время суёт везде нос и советует, советует. Неужели заботится? Да ещё как. Пытается хвосты твои подтянуть, предметы объяснить — ты, конечно, отказываешься; будучи наедине, чуть ли не силой тебя кормит, а ты и так сыт. Отказываешься. А ведь у вас могло бы всё сложиться довольно неплохо, будь ты более сговорчивым, откликайся ты на её предложения прогуляться или в кино сходить. Сама ведь зовёт. Ладно, к чёрту. И вообще, тебе сейчас не до неё. Ты берёшь ручку, тетрадь и заходишь в беседу в vk: нужно искать конспекты и сдавать наконец эти треклятые хвосты. Но спрашивать лекции придётся у одногруппников, и, как обычно, ни у кого нужного не окажется. Плевать, позже. Лучше пока скилл поднабить, должен же ты пацанов сделать. Всегда ведь делал как-никак, а идиоты всё реваншей требуют. С этими мыслями ты встаёшь с дивана и замечаешь Джима. Он снова притащил тебе свою изжованую резиновую косточку. — Ох, Джим, едрить, я ж тебе не предлагаю катку в КаЭсочку. Взрослый, а всё с игрушкой своей не рассстанешся.— Но он не слушает и, бросив кость перед тобой, просительно заглядывает в глаза. Ты бросаешь игрушку в коридор и закрываешь дверь: — Ищи, ищи давай. Нашёл? Молодец, дай теперь мне поиграть.Ты-то и до завтра потерпишь. — Наконец усаживаешься перед компьютером. — Ро-ом! — Мам, я играю!— ворчание в ответ, которое знал уже дословно, ты не слушал. Прервал его звонок в дверь. —Наконец то, — бросил ты вошедшим в комнату друзьям. — Гляди-ка, и не здоровается даже! — Вот сделаю тебя сейчас, важность кончится! Гыг, — сказал второй из друзей. Удар в плечо вывел тебя из задумчивой злости: — Проверим? Вы ноуты-то хоть принесли, дубины, не на одном моём же катать будем? — оживлённо отвечаешь ты. Время за игрой пролетело быстро. Когда пацаны ушли, ты лёг спать. А утром, как всегда, проклинал свою ежедневную Сансару: опять забыл про мерзкие конспекты. И вправду, каждый следующий день словно неудачная копия предыдущего, состоящая из обороны от Джима, мамы и иногда Светки, да одинаковых обещаний самому себе взяться за ум. Последнюю пару отменили по великой доброте и занятости препода. Радостный, проходя мимо ярких витрин, ты вспоминал, как в детстве отнимал у мамы швабру, поводок Джима, бился с ней за пылесос. Ты всё делал сам. Почему теперь всё пошло не так? Ты наконец решился. Надо всё менять обратно, обязательно надо менять. И войдя в квартиру, ты даже расстроился, что Джим не ждал тебя как обычно. — Джим, ты где, псина треклятая? Что ты опять сожрал? Твою ж, только не наушники! — Пёс лежал на своём любимом месте. Не так давно он сгрыз твою новую клавиатуру, наглотался кнопок, ты целый день убирал за ним по всей квартире. — Джим! Смотри мне! Если опять что-то съел, играть с тобой не стану! — Джим лишь поднял на тебя глаза. — Ладно, валяйся, пойду проверю все вещи. Что он может съесть? Наушники на месте, клавиатура, мышь целы. Все диски нетронуты. Стол, стул, всё в порядке. Ладно, не всё ли равно? К вечеру Джим так и не встал с места. — Ром, свози Джима к ветеринару! — Мам, каждый раз, как он вещей наедается, его возить — только деньги на ветер бросать. Одни только макароны есть будем. Без соли. Да и вообще, я на скины коплю, пусть лежит. — Ромка, а вдруг… Эх, чёрт с вами! Джим не встал и наутро, и к вечеру следующего дня. Забеспокоившись, ты сел рядом, пытался играть с ним, разговаривал, но он лишь вяло вилял хвостом. На следующий день Джима не стало: пёс просто уснул и больше не проснулся. — Джимка, я же... Я же хотел... Джим, ну как же так...— бормотал ты глядя на пустой коврик. — Дружище, скажи, это я виноват? Боже... Мам, это он от тоски? — Да перестань ты! Думаешь, мне не жалко? Сам знаешь, сколько ему лет было. — Да… С детства ведь столько с ним пережили. Вовку, когда дрались, покусал. Все заброшки с ним перелазили. Твою мать, последнее время только ты с ним и гуляла… — Ромк, ты специально мне нервы мотаешь? Уйди, без тебя тошно.— Ты поплёлся в свою комнату, на душе становилось всё более муторно. Почему мама не стала тебя слушать? Ты как никогда этого ждал. Может, Свете звякнуть? Может, хоть она... — Привет, Свет, как дела? Куда ты пропала? Не звонишь чего-то последнее время. — Привет, да к сессии готовлюсь, некогда, извини. Сам-то как? — Если честно, не очень. Может, куда нибудь сходим? — Ой, ты знаешь, мы с Витькой в кино идём, не думаю, что ему понравится, если кто-то ещё будет. Ну, просто такое дело, мы... Ой, погоди, а что у тебя случилось-то? — Да нормально всё, забей. — Ну, я тогда побегу, опаздываю уже. Не кисни там! Света кладёт трубку, ты даже не успеваешь попрощаться. Как же так? Раньше она никогда так не делала и всегда допытывалась, выясняла причину испорченного настроения, поддерживала, давала совет. Нет, просто ей не до старого друга, там же Витька. Просто не по себе, потому что на этот раз выбрали не тебя. И Джима тебе просто жалко, мама права... Нет! Не просто. Ведь ты отложил их на потом, а получилось, совсем вычеркнул. Даже мама устав от твоих вечных «я играю» не хочет поговорить. Да и о чём говорить? Давно стали как чужие люди, за столом одним ты когда с ней в последний раз обедал? Даже школьный друг Валера, которому ты позвонил с предложением выпить, отказал. Оказался сильно занят просмотром футбола. Пацаны вечером тоже не пришли, гуляют, даже не позвали. Конечно, ведь ты раньше совсем не вписывался в их график планов. Всё ты потерял. Придурок. Вытирая жгучие слёзы с глаз, ты сделал то, что не делал лет с пяти. Ты просто обнял свою мать. — Я люблю тебя, мам. И это… где у нас дрель? Ты ж давно меня просила полочку повесить. — Ромка, всё нормально? Ты чего на ночь глядя-то собрался? Ну молодёжь! То не заставишь, то как надумаете... Куда она до утра денется? Давай завтра? — Нет, мам. Сегодня. © Большой Проигрыватель #АвторскиеРассказы

Предсказание цыганки Татьяна Ивановна, пожилая учительница на пенсии, жила в семье сына. Семейство их состояло из пяти человек; Татьяна Ивановна, её сын, невестка и двое их дочек: Оксана двенадцати лет и Света-десяти. Однажды. ранним Рождественским утром девочки и их бабушка были дома; Родители ушли на работу. Девчонки недавно проснулись, позавтракали и смотрели телевизор. Татьяна Ивановна пекла пирожки. Вдруг в дверь кто-то очень настойчиво позвонил.Оксана со Светой выскочили в коридор вслед за бабушкой. Оказывается, нежданно-негаданно к ним наведалась цыганка;старая седая и грязная , в бедной одежонке и дырявых валенках. С ней был мальчонка лет семи, такой же грязный и полураздетый. Завёрнутый в маленькое ветхое одеяльце, на её руках устало похныкивал грудной младенец. В тот день хлопьями валил сильный снег. Цыганка вся была в снегу, прямо как Дед Мороз. Татьяна Ивановна цыган терпеть не могла и войти гостей, конечно, не пригласила. "С Рождеством тебя, добрая хозяюшка! Дай Бог здоровья всем вам и огромного счастья!" - поприветствовала её цыганка, Мальчик же в это время попытался погладить рыжего хозяйского кота, и старуха-цыганка на него сердито цыкнула. "Что тебе надо? Ведь не для разговоров ты в такую непогодь сюда притащилась, да ещё и с детьми!" -сердито пробурчала хозяйка дома. "Красавица,прости нас Христа Ради! Дети голодные- это внуки мои. Дочка на родах померла... Покорми их, ради праздничка." "Нет у меня никакой еды, уходите."-отрезала Татьяна Ивановна. "Милая,ты хоть хлебца ломотик дай да молочка малому дитю..."-умоляла её цыганка. "Уходите, а то в милицию позвоню" -сурово рявкнула хозяйка и захлопнула дверь. .Цыганка смутилась. Низко опустив голову, она уже было пошла , но почти сразу вернулась. Рассерженная Татьяна Ивановна ещё и дверь запереть не успела. "Постой, добрая женщина" - окликнула её цыганка, - "Хотя ты и не пожалела моих сироток, мне жалко тебя и твоих девочек. Я уйду сейчас,а к тебе придёт женщина. Она будет просить у тебя пять яичек, якобы для стряпни. Если только ты дашь ей эти яйца-случится страшная, непоправимая беда! Ничего не давай! Внучек пожалей своих!" -сказала она, развернулась и пошла прочь. Вскоре в дверь их дома снова настойчиво позвонили. Татьяна Ивановна вышла и девочки, конечно, тоже. На крылечке стояла пожилая женщина с их хутора . "Ивановна, дай пяток яичек взаймы! Блинчиков своим напеку!" - говорит она хозяйке. Девочки стоят, затаив дыхание. Даст или нет? Цыганка-то ведь предупредила , что нельзя! "Катя, прости меня, нет ни одного яичка! Всё потратила на стряпню, а курочки мои не несутся, негодницы."- нашлась что ответить хозяйка. "Ивановна, ну хоть четыре, хоть три, хоть два, ну хоть одно дай!" - взмолилась соседка. "Ни одного нету, Кать, были бы - не жалко." - ответила Татьяна Ивановна. Лютая злоба перекосила благообразное лицо просительницы. Её затрясло, заколотило, как лихорадочную! "Дай тогда мне гвоздь большой.." - свирепо зыркнув глазами, выкрикнула она. "Гвоздей нет у нас, ни больших ни маленьких" - отрезала хозяйка и захлопнула дверь прямо перед её носом. Спрятавшись за занавеской, Татьяна Ивановна с ужасом наблюдала, как та старушка продолжала отчаянно звонить и стучать в их дверь, в окна ,как одержимая колошматила палкой по стенам. А потом, обессиленная, та бабка свалилась прямо в сугроб. Потом она поднялась и потащилась к себе домой. Она шла еле-еле, держась за их забор. Слава Богу, ничего плохого с ними тогда не произошло. А та цыганка, почему всё -таки она помогла этим людям? И что такое могло случиться с той семьёй? Ведь в семье было 5 человек и просила она 5 яиц... Старуха та вскоре тяжело заболела, слегла и умерла на Масленицу. . До конца своих дней Татьяна Ивановна каялась и искренне сожалела, что не подала тогда ничего той старой цыганке и не накормила её голодных сироток. Она даже спрашивала об этой женщине у других цыган, но никто из них не знал её.С тех самых пор в милостыне Татьяна Ивановна никогда никому не отказывает... © Copyright: Ирина Кашаева, 2017 Свидетельство о публикации №217082701133 #АвторИринаКашаева

ЧЁРНАЯ ВДОВА У одних моих дальних родственников есть чудесный садик в живописнейшем месте. Сад расположен на высоком берегу, с одной стороны которого возвышается густой корабельный сосняк, а с другой, внизу, плещется чистейшей воды речка. Райский уголок, да и только! Невзирая на расстояние, я приезжаю по нескольку раз за лето к ним погостить и форельку половить. Но года четыре назад в этом идиллическом, словно с картинки фламандских живописцев, месте произошли не вписывающиеся в общую умиротворяющую канву события, о которых хочу рассказать. Происшедшие события записаны со слов моей тётки… По соседству с садовым домом тётки находится участок, который несколько лет назад перешёл в руки семейной паре среднего возраста. Пара была молодая, в том смысле, что поженились недавно. Детей ещё не нажили. Хозяйничали вдвоём, приезжая на выходные. Иногда привозили с собой и маму мужа - погреться на солнышке. Вот от этой словоохотливой свекровки тётка моя и узнала некоторые подробности семейной жизни её сына Антона и биографии невестки Любы. Любу пожилая женщина называла не иначе, как «чёрной вдовой». А потому что этот брак с Антоном для Любоньки стал уже третьим. Причём до умерших первых двух официальных мужей, ещё в девках, Люба потеряла и своего парня-жениха, которому так и не суждено было вернуться к своей невесте из армии. Сгинул там при непонятных обстоятельствах. После, в первый раз выйдя замуж, молодая не прожила с законным мужем и года. Один из её прежних хахалей (как назвала его мать Антона) заявился прямо к ним в дом пьяный вдрызг и зарядил дробью сразу из обоих стволов удачливому сопернику в живот. Муж на глазах Любоньки погиб на месте. С тех пор молодая женщина стала сильно заикаться. Но баба она была красивая, в самом соку, поэтому долго во вдовствующих девках не засиделась. Через год-два снова официально вышла замуж. За коллегу по работе. Мужик постарше и на хорошем счёту в солидной финансовой компании. К тому же его карьера складывалась очень удачно. Люба забеременела. Но тут случилось непредвиденное. Торопясь как-то домой к любимой жене из командировки, мужик не справился с управлением, и машина попала в серьёзную аварию. Пострадал не смертельно и вроде уже встал на ноги, но… Как сказали доктора, полученная травма спровоцировала быстро прогрессирующий цирроз печени. И через несколько месяцев тяжёлой болезни и не помогающего лечения супруг умер. А у Любы от перенесённых стрессов и переживаний случился выкидыш. После этого молодая женщина вдовствовала несколько лет. Пока не познакомилась с Антоном. На сайте знакомств. Парень был на три года моложе Любы, но она в свои 35 ничуть не уступала ему в свежести и энергии. В общем, молодые и душой, и телом подошли друг другу, крепко сблизились, и, несмотря на материнские протесты, вскорости Антон предложил Любови руку и сердце. После свадьбы по настоянию Любы приобрели тот самый садик у речки, по соседству с моей тёткой. Любонька ведь всегда жила в своём доме и не представляла себе счастливую жизнь в каменных стенах городской квартирки, без садика, огородика, цыпочек… Но мать Антона так и не приняла невестку. Клеймо «чёрной вдовы» пугало пожилую женщину, не давая спокойно спать ночами и заставляя ежеминутно переживать за единственного сына, кровинушку Антона. Да и приятельница её постоянно подзуживала. Вот, мол, свела эта чертовка троих мужиков в могилу и твоего Антошеньку туда же отправит! Избавься от неё подобру-поздорову!.. Однажды, когда Антон находился в очередной служебной командировке, эта приятельница прибежала запыхавшаяся к его матери и выдаёт: - Видела твою невестку, вдову чёрную, в церкви! Проследила… Так она свечи ставит за упокой кому-то! Не иначе Антошку хочет со свету сжить! Ой, дождёшься ты, мать, горюшка-беды на свою голову!.. И до того взбудоражила и перепугала старую женщину, что та не выдержала и решила обо всём поговорить с невесткой и вывести её на чистую воду. Немедленно! Стоял тёплый август, и Люба все дни проводила в саду, возясь на грядках, собирая урожай и занимаясь заготовками на зиму. Она находилась уже на втором или третьем месяце беременности. От работы в офисе муж её освободил, не дожидаясь декретного отпуска. Чтобы будущая мать его ребёнка побольше дышала свежим воздухом, питалась натуральными витаминами и думала о приятном, не забивая голову дурацкими цифрами и отчётами... Когда свекровка вместе с решившей поучаствовать в предстоящем серьёзном разговоре приятельницей добрались на электричке до места, уже вечерело. Пока женщины шли от железнодорожного полустанка до садов, начали сгущаться сумерки. Подойдя к участку, заметили мерцающий огонёк в полумраке деревьев. Приятельница приостановила мать Антона: - Не торопись, Никитична. Давай подойдём тихонько и поглядим, чем там эта ведьма занимается! Осторожно пробравшись сквозь кусты смородины по тропинке сада, приблизились к странному свечению… Под высокой рябиной, за сколоченным из досок столиком к ним спиной сидела Люба. На столике играла пламенем церковная свечка, а в руках молодая женщина держала тетрадный листок и, читая с него, что-то наговаривала или напевала негромко. Слов было не разобрать. Подкравшихся тихонько старых тётушек хозяйка сада не замечала. - Вот видишь, Никитична, я как в воду глядела! Ведьма твоя Любонька! Вдова чёрная и есть! Заклятие смертное на сына твоего насылает!!!.. От этих слов в голове у матери всё помутилось, затылок пронзила резкая боль. Страх за Антошку застил глаза, и она, схватив лежавший под ногами деревянный брусок, с криком: «Ведьма, сгинь!!!» бросилась из кустов на невестку. Тяжёлая деревяшка обрушилась на голову молодой женщины, но не отскочила в сторону, а так и осталась на темени, словно приклеенная. Люба резко обернулась, в её глазах застыли ужас и удивление. Потом, так же с широко открытыми глазами, она запрокинула светловолосую голову, обмякла и медленно сползла с табуретки на землю… Несколько ярких крупных капель крови упали на оброненный на стол тетрадный листок. На нём аккуратным женским почерком было старательно выведено: «Оберег на мужа. Сидит собака на цепи, стережёт дом хозяйский. Так бы, чтоб Ангелы-хранители, сохранители охраняли, оберегали моего мужа Антошеньку, был бы он сохранён и защищён от злых людей, от лесных зверей, от любого оружия, от воды и огня, от чар женщин и дел колдуна. Слово моё крепко. Во имя Отца и Сына и Св.Духа. Аминь». После похорон Любы, скончавшейся в реанимации через двое суток, после того как длинный ржавый гвоздь в деревяшке пробил ей голову, мать Антона осудили и дали два года в колонии-поселении. За всё время отсидки маму сын не навестил ни разу. Приезжали к ней только приятельница с тридцатипятилетней незамужней дочерью, засидевшейся в вековухах… #МистическиеРассказы

Эмбер - Как хорошо, что ты у меня есть! Он говорил это после каждого убийства, и я удивлялась. Такие слова посвящают любимым – драгоценным женушкам, девушкам после очередной жаркой ночи, детям, выигравшим дурацкий конкурс в школе. Сейчас он бережно возьмет меня на руки, положит в капсулу восстановления и поцелует в лоб, прежде чем закрыть крышку и нажать «Пуск». Когда он отмоет квартиру от кровавых брызг, я буду уже как новенькая. Меня зовут Имитация-Жертвы-№1764, но он предпочитает называть меня иначе. Все должно быть по-настоящему – говорили создатели. *** В день моего рождения я увидела свет и замерла, не понимая, что происходит. Яркие лампы резали глаза. Я часто заморгала и горячие потоки слез полились по лицу. - Видишь меня? – размытое пятно передо мной превратилось в человека в белом халате и очках. Я кивнула, и он улыбнулся. А потом ударил меня ножом. Руку пронзила невыносимая боль. Я закричала, оттолкнула его и заметалась по комнате с мягкими стенами, пытаясь найти выход. Выхода не было. Всюду – белого цвета войлок, покрытый теперь пятнами крови, и человек, который осторожными шагами приближался ко мне. Я забилась в угол и громко заплакала, держась за раненое плечо. - Все хорошо. Не бойся. Хочешь, чтобы не болело? Доверься мне, и все пройдет. После капсулы восстановления на руке не осталось ни царапины, и я с удивлением проводила пальцами по коже, там, где несколько минут назад еще кровоточила глубокая рана. *** - На тебя возложена серьезная миссия, номер 1764. Ты будешь спасать людей. – Тот же человек в белом халате смотрел то на меня, то в монитор компьютера, и в голосе его не было никакой патетики – только безразличие бюрократа. – Поэтому тебя наделили способностью к регенерации, какой нет у живых существ. Все системы, как видишь, работают нормально. Если ты сгоришь, упадешь с двадцатого этажа, получишь пару десятков пуль, ну, и так далее, тебя удастся полностью восстановить. - Почему я чувствую боль? – вопрос казался мне логичным. Разве это нужно спасателю? Скорее всего, умники забыли отключить лишнюю функцию, и теперь, взявшись за голову, запихнут меня в другой волшебный ящик, чтобы все исправить. Но мой собеседник не торопился: - Ты создана в рамках экспериментального проекта ФБР, направленного на сдерживание серийной преступности. Его суть проста: если каждый потенциальный убийца сможет приобрести себе Имитацию Жертвы и делать с ней что хочет абсолютно законно, у него не останется смысла нападать на людей. - Но… почему я чувствую боль? – мое «предназначение» пока не укладывалось в голове. - Ты чувствуешь боль и страх, желание спастись, отчаяние и агонию. – Ученый вздохнул и отвлекся от своих записей, и я попыталась понять, он раздражен или участлив. – Ребята, с которыми ты будешь работать, не купятся на постановочные стоны. Все должно быть по-настоящему. Странный зуд в затылке заставил меня обернуться. За стеклянной стеной в сопровождении конвойных стоял человек в оранжевом комбинезоне. Поймав мой взгляд, он улыбнулся и приложил к стеклу скованные наручниками ладони. Сердце, ну или что в меня засунули создатели, тут же рухнуло вниз. «Нравится?» - прочла я по губам конвойного. Человек в комбинезоне кивнул. *** - Ваш «Форд» оснащен устройствами слежения, мистер Бейли – вы можете отправиться куда угодно в пределах страны, но мы будем наблюдать за вашими перемещениями. Номер 1764 прошла последние испытания и готова к использованию. Капсулу восстановления уже доставили в вашу новую квартиру. Адрес вбит в навигатор. Надеюсь, вы помните правила? – человек в костюме, который был ему явно маловат, давал бывшему заключенному последние напутствия у ворот исследовательского института. - Так точно, сэр. - Если с… - «костюм» долго пытался подобрать подходящее слово, даже не глядя в мою сторону, - девчонкой возникнут проблемы, звоните в любое время. Бейли пропустил его слова мимо ушей. Он отчаянно терзал пальцами верхнюю пуговицу рубашки, врезавшуюся ему в горло. Похоже, ему пришлось провести много времени за решеткой, если он успел отвыкнуть от «гражданской» одежды. - Послушай сюда, сукин сын. – «Костюм» больше не мог говорить по инструкции. Он подошел к Бейли вплотную, и сдерживался из последних сил, чтобы не схватить его за ворот. – Выкинешь хоть один фокус или, не дай Боже, возьмешься за старое – из тебя сделают барбекю. Кивни, если понял. Бывший заключенный улыбнулся и приложил ладонь к воображаемому козырьку. *** - Меня зовут Джейсон. – Он представился только когда мы отъехали от исследовательского института биотехнологий на десяток миль. – Ты же умеешь говорить? - Как маньяка в хоккейной маске? Мне полагалось быть хорошим собеседником – клиенты проекта часто страдают от одиночества – потому в мою голову запихнули столько всевозможных знаний, что они неизбежно полились бы через рот. Джейсон присвистнул и на секунду отвлекся от дороги: - Только не говори, что смотрела «Пятницу 13»! - Мой любимый фильм. О каких правилах спрашивал тот федерал? – я продолжала пялиться в окно на пролетающие мимо поля и одинокие постройки. - Ну… - мой новый хозяин замялся, нахмурив лоб и пытаясь подобрать нужные слова, совсем как «костюм», назвавший меня девчонкой. – Мы же с тобой говорим честно, да? - Конечно. Я знаю свое предназначение, Джейсон. - Тебя нельзя убивать при свидетелях, выкладывать в сеть или распространять иным способом видео или фото с тобой, содержащие сцены насилия… и что-то еще, я забыл. Да и плевать. Лучше скажи, как тебя зовут? - Имитация-Жертвы-№1764. Но можно просто номер 1764. - Я буду звать тебя Эмбер, не против? – сказал Джейсон, когда закончил смеяться. На глазах его выступили слезы, и пришлось даже сбавить скорость, чтобы не слететь с трассы. Не лучший расклад – для людей пока не придумали капсул восстановления. Потом мы купили пончиков с кофе на заправке и остановились на въезде в город – Джейсон никак не мог решиться преодолеть черту и оказаться среди людей, машин, высоток, магазинов и ресторанов. Он провел в тюрьме пять лет, и теперь ощущал себя неловко. - Будто я лишний. Или устаревший. У тебя бывает такое чувство? - Еще не решила. Пончик был сладким, а кофе – горячим. Создатели наделили меня вкусовыми рецепторами вовсе не в качестве приятного бонуса. У людей слишком многое вертится вокруг еды и питья, и поддержать диалог часто означает разделить трапезу. - Ну да, ты существуешь от силы неделю. Наверное, тоже считаешь меня уродом? - Я считаю, тебе не стоит бояться. Пока ты тратишь время в сомнениях, жизнь пролетает мимо. А город – всего лишь куча бетонных коробок. Джейсон сел за руль, и мы пересекли черту. В торговом центре он долго спрашивал, что мне нравится из одежды и пялился на людей, будто видит их впервые. Потом мы запихнули в багажник «Форда» десяток пакетов с дикими сочетаниями еды и вещей, не упустив случая обругать идиота-таксиста, перегородившего выезд с парковки. - Знаешь, это круто. – Мой новый хозяин блаженно улыбался, закурив уже в пятый раз. – Все это барахло и суета, тележки, очереди. Цвета! Люди носят что хотят. Я думал, до конца своих дней буду видеть только оранжевых и синих. А арахисовая паста! Ее придумали боги. Джейсон съел, наверное, половину банки, обмакивая палец в густую массу, и даже умудрился испачкать подбородок – как довольный ребенок, которого мать оставила одного на выходные. Потом он купил мне букет пионов, и постоянно зарывался в них лицом, чтобы набрать побольше запаха в легкие. Тогда мне показалось, что мы с ним похожи. Он вспоминает мир, которого лишился, а я – который обрела. Я осторожно трогала пальцами лепестки и улыбалась. *** - Ты боишься? – Джейсон заметил, что я вздрогнула, когда за моей спиной с противным металлическим щелчком захлопнулась дверь квартиры. – Не надо. Чувствуй себя как дома. Охренеть можно, это все теперь мое?! Спонсоры проекта не поскупились на жилье для бывшего заключенного. Две просторных комнаты, балкон с панорамными стеклами, кухня с огромным холодильником и стройным рядом сковородок и кастрюль. Я задержала взгляд на подставке, из которой торчали рукоятки разнокалиберных ножей и проглотила комок в горле. - Она горячая! – сквозь шум воды послышался восторженный голос из ванной. – Я скоро! Я достала из пакета бутылку джина и налила себе полный стакан. Алкоголь помогает людям расслабиться, чего мне как раз не хватало. Щелчок двери все еще воспроизводился в голове, а взгляд против моей воли скользил по острым предметам. *** - Если попытаешься сбежать, система парализует твое тело и передаст координаты владельцу. Если попытаешься убить владельца, будет то же самое, только без передачи координат. Обратиться в службы спасения ты не сможешь – твой голос сразу идентифицируют как принадлежащий Имитации-Жертвы и расценят звонок как ложный вызов. – Человек в халате скучающим тоном перечислял мне мои права, точнее, их отсутствие. - Почему? Все ведь должно быть по-настоящему. – Мрачно усмехнулась я. - Ну позвонишь ты, и что? Скажешь, тебя убивают? Таково твое предназначение. А если кофеварка наберет 911 и закричит: «помогите! Мой хозяин хочет чашечку эспрессо!»? *** - Ты хотя бы закусывай, ладно? – Джейсон появился на пороге кухни в шортах и идиотской футболке с попугаями – наверное, действительно соскучился по ярким краскам. – У нас есть шоколад. И апельсины. - И начос. И консервированный суп. Когда ты убьешь меня? - Что, если никогда? – он налил себе порцию джина и выпил, даже не поморщившись. – Вдруг все это дерьмо в прошлом? И мы с тобой будем мило болтать вечерами, носить пироги соседям, переедем в маленький городишко, заведем собаку. Можешь такое представить? Я только пожала плечами, удержавшись от слов: «не неси ерунды». Серийные убийцы не останавливаются. Собаки и соседи не помешают ему разрезать меня на части, запихнуть в капсулу и стать отличным парнем еще на месяц-другой. - Понимаю. – грустно вздохнул Джейсон. – Я не умею печь пироги. - Серьезно? Ну, значит, я ухожу. Мы пили и смеялись от безысходности – больше нечего было делать. Но в какой-то момент Джейсон вдруг встал из-за стола и прислонился лбом к оконному стеклу. - Пару лет назад мне написала одна девочка. Она говорила, что на свободе меня все ненавидят, даже ее родители. И, наверное, от этого мне должно быть грустно. Но Бог простит меня, если я по-настоящему раскаюсь в содеянном. Представляешь, она переживала, что в моей камере темно и сыро, и нет окна, в которое я мог бы смотреть на мир, поэтому прислала мне окно – нарисованное на бумаге. Там были люди и птицы, и деревья, и зеленая трава. И солнце – оно постоянно светило. - Ты ответил ей? - Конечно нет. Скорее всего, она отправила письмо тайно. Только представь, если бы ее родители достали из ящика ответ с моей подписью. - Как звали ту девочку? – зачем-то спросила я. Джейсон улыбнулся: - Ее звали Эмбер. *** Я старалась не стучать по клавишам ноутбука – мой новый хозяин видел десятый сон. Свет экрана заполнял комнату голубым сиянием, и от этого становилось немного не по себе. Что, если он проснется и потребует объяснений? Не говорить же ему: «я решила познакомиться поближе и навести справки о тебе и твоих жертвах». Поисковый запрос по фамилии Бейли ничего не дал, и я едва не хлопнула ладонью по столу от досады. Неужели перед освобождением о нем подчистили данные в сети? Нет, такого не может быть. Ненависть всей страны и даже добропорядочных родителей малышки Эмбер не затрешь, как ни старайся. Проще создать Джейсону новую личность, чем отмыть прежнюю. «Кровь отстирывается в холодной воде», - в голове всплыла очередная порция информации от создателей. Пригодится, спасибо. Кроме вымышленного имени, о моем хозяине мне было известно, что он пробыл в тюрьме штата пять лет за серию убийств. Совсем не густо, но следующий запрос увенчался успехом. «Убийца пойман». «Джейсон Райли дает показания». «Сестра жертвы требует смертной казни». Слезы родных на фото, ярость толпы с плакатами «Райли, гори в аду!», ничего не выражающее лицо Джейсона во время следственного эксперимента. Он держал в руке резиновую имитацию ножа, а полицейские наблюдали за ним с нескрываемым отвращением. На видео из зала суда какая-то женщина бросила в него пластиковой бутылкой и попыталась напасть, но ее своевременно схватили под руки. Рот ее открывался в беззвучных проклятиях – я не включала аудио на записи. Райли даже не поднял глаз, а по его губам можно было прочитать «простите». Простите? Серьезно?! Он повторил это раз пять, пока несчастную не удалили из зала. Почти все жертвы Райли сами пускали его в дом – он занимался ремонтом электроники и бытовых приборов. И только к последней – седьмой – убийца вломился через окно. Даже обработанная цензурой фотография тела вызвала во мне приступ тошноты, и я поскорее захлопнула ноутбук. Захотелось вымыть с мылом руки и лицо, а потом залезть к себе в голову и смыть из нее только что увиденный кошмар. «Просто не думай об этом. Просто не думай», - я повторяла снова и снова под шум воды, льющейся из крана. Но перед глазами появился Джейсон в зале суда. Он говорил: «простите». Только лежа в постели я призналась себе, что испугалась не вида изрезанного окровавленного тела, а поразительного сходства этой девушки со мной. *** Наши соседи – мистер и миссис Стенли – решили не дожидаться, пока новоселы соизволят явиться на смотрины. В восемь утра дверной звонок издал оглушительную трель. - Кого там черти принесли?! – простонал Джейсон, накрыв лицо подушкой. «Если попытаешься убить владельца…», - в голове заговорил один из создателей, и я постаралась подумать о чем-то другом. Пришлось усадить пожилую пару за стол, судорожно искать в кухонных шкафах чай, жалуясь на хаос новоселья, нахваливать фирменную запеканку миссис Стенли, незаметно толкнуть Джейсона, который хотел было предложить соседям кукурузных чипсов и пива… - Надо же, вы так похожи на нас с Бобом лет двадцать пять назад! Мы тогда только поженились, и я совершенно не умела готовить… Но это не беда, Джейсон – все приходит с возрастом. Потерпишь пару лет подгоревшие блинчики, зато потом твой алмаз превратится в бриллиант. Правда, Бобби? – женщина любовно накрыла ладонь мужа своей, и, казалось, стала лет на десять моложе. - Конечно, милая. – Мистер Стенли поспешил согласиться. – Ты не затягивай со свадьбой – я чуть было не упустил свое сокровище. Я пыталась поддерживать приветливую улыбку, но вихрь тревожных мыслей тянул уголки губ вниз, будто безвольные конечности марионетки. Эти старики даже понятия не имеют, куда их занесло на огонек. Когда от нас потребовали рассказать историю знакомства, я посмотрела на Джейсона, и по его растерянному лицу поняла – помощи ждать неоткуда. Он напряженно ерзал на краешке стула, пытаясь придумать что-нибудь правдоподобное, но в голове явно мелькали два цвета – оранжевый и синий. - Джейсон не любит эту историю. Он пригласил меня на танец на вечеринке, и весь вечер говорил какую-то ерунду о роботах-пылесосах и зомби-апокалипсисе. Зомби! Представляете?! Я еще подумала – ну что за придурок! Теперь-то ясно – он просто волновался. Но тогда я хотела побыстрее от него отделаться. Как видите, не получилось. Я несла ужасную чушь, стараясь не затыкаться, и наблюдала за реакцией гостей. Они смеялись так, что даже сдержанный мистер Стенли расплескал чай по столу. - Ну перестань, Эмбер. Я просто хотел показаться необычным. Уверен, банальных подкатов ты видела сотни. – Мой «парень» наконец немного расслабился и даже смог подыграть. У самой двери, любезно попрощавшись, мистер Стенли решил задать вопрос: - Я не мог видеть вас по телевизору, молодой человек? Почему-то вы кажетесь мне знакомым… - О, это еще одна история, о которой Джейсон не хочет вспоминать. Он вел вечерние новости на местном канале, целую неделю. Но потом, на корпоративе, заехал главному редактору в челюсть. Когда-нибудь он расскажет об этом, обещаю. Металлический щелчок на этот раз означал свободу. Протяжно выдохнув, я рухнула на диван, чувствуя себя совершенно опустошенной – наверное, как шпион на грани провала. - Ну ты даешь… как ты так быстро придумала всю эту хрень?! Я бы не смог. Чуть не сказал им, что мы познакомились вчера… - Ты не оставил мне выбора, милый. – На последнем слове я скривилась, будто разжевала лимонную дольку. – Но если семейство Стенли еще раз припрется, можешь даже сделать признание – они подумают, что ты шутишь. - Та женщина в суде… Ты нашла видео, я знаю. Джейсон хотел продолжать, но я понимала, что не хочу и не могу его слушать. - Да уж. На тебе был ужасный галстук. Я никак не могла понять, почему сразу бросилась придумывать легенду нашего романтичного знакомства, почему при мысли о том, что вскроется правда, я ощущала стыд, почему боялась увидеть осуждение в глазах стариков. - Знаю, сейчас сложно в это поверить, но тебе ничего не угрожает, Эм. Джейсон сел рядом и взял меня за руку, совсем как старушка Стенли своего Бобби, только менее уверенно. Это был первый раз, когда он прикоснулся ко мне, и я, наверное, выглядела глупо, замерев в напряжении фарфоровой куклы с такой же окаменевшей улыбкой. - Осталось только завести собаку. *** - Думаешь, так можно что-то исправить? Джейсон покачал головой. Пару часов назад он купил мне деловой костюм, в котором я походила на нечто среднее между агентом ФБР и стюардессой, и теперь мы стояли в сквере Рэдвилла с полным кейсом налички. - Не переживай, у тебя получится. Ты умеешь врать как чертов Сказочник. Так звали парня, который со мной сидел… а, не важно. Мой хозяин отправил в урну четвертый окурок и потянулся за следующей сигаретой – судя по всему, переживал здесь только он один. Ему запретили приближаться к семьям своих жертв, но у меня такого запрета не было. Выяснить, где живет Стефани Маршалл – единственная выжившая после нападения Райли – оказалось не сложно – несмотря на воспоминания и назойливых репортеров она не сменила адрес. Мне оставалось постучать в ее дверь, представиться директором фонда поддержки пострадавших от насилия и передать эту самую поддержку вместе с кейсом. Правительство предоставило Джейсону безлимитную кредитку, но снять с нее наличные было невозможно – все денежные операции участника проекта должны оставаться прозрачными для ФБР. «Идиоты», – смеялся он каждый раз, когда покупал телевизор или пылесос и задешево перепродавал мутным парням из автомастерской на углу Второй Авеню. - Дальше я пешком. Только оставайся на месте – система вырубит меня, если между нами будет больше двух миль. - Да, неудобная хрень… - Он, наконец, уронил зажигалку, которую уже десять минут нервно вертел в руках. - Конечно. Если бы не она, я бы давно лежала на пляже в Майами… Все будет хорошо, Джейсон. - Не спрашивай обо мне, ладно? Если она сама не расскажет. Я кивнула. Стефани было семнадцать, когда Райли проник в ее дом. Родители уехали на выходные в Даллас. Ей удалось доползти до телефона и набрать 911 несмотря на десяток ножевых ранений. Неделю она балансировала на грани жизни и смерти, но потом пришла в себя и даже составила фоторобот нападавшего. Я посмотрела видео с ней, но на этот раз очистила историю браузера. Без ее показаний Джейсон оставался бы на свободе, а теперь он провернул целую схему, чтобы вручить своей несостоявшейся жертве несколько тысяч долларов. Больно клюнула мысль – что, если весь этот спектакль на самом деле для меня? Плохой парень исправился, организовал выдуманный фонд помощи с реальными деньгами, осталось только заявиться в церковь с покаянным лицом. Но как только я поверю в его чудесное исцеление, он с улыбкой всадит в меня один из десятка кухонных ножей. Нет же. Мне не хотелось так думать. Потому я ускорила шаг, прокручивая в голове свою речь. Здравствуйте! Я – директор фонда поддержки пострадавших от насилия… Перед глазами окровавленная Стефани ползла к телефону, стараясь не кричать. «Требую смертной казни для Джейсона Райли!». Стефани Маршалл больше не походила на меня. Ей было двадцать три, а на вид все тридцать. Она отрастила длинный конский хвост и с порога ткнула в меня пистолетом, но, услышав о фонде, расслабилась и даже предложила мне выпить. Пришлось отказаться от виски, хотя я была совсем не против – в моей роли подобные вольности могли стоить провала. - Вы делаете доброе дело, Эмбер. Правда. Знаете, я так устала от этих репортеров и прочих говнюков, сующих нос не в свое дело. Всем им плевать на то, что со мной случилось – для них я – лишь первая полоса. – Язык Стефани уже заплетался, но она залпом осушила стакан, тут же наполнив его снова. Видно было, что дела ее идут не очень. Нападение серийного убийцы не сломало девушку, но после гибели родителей в автокатастрофе она начала пить. Дом приходил в запустение, а Стефани не было до него дела – прикладываясь к бутылке, она бежала от реальности – от знакомых мест и притворно участливых лиц, от телеэфиров и газет, от смерти близких и одиночества. Она не хотела заводить собаку, чтобы уберечь себя от еще одной потери, и встречала незваных гостей щелчком затвора. - В который раз убеждаюсь – только женщина может меня понять. Наверное, я сую нос не в свое дело, но мне кажется, вы пережили то же, что и я. Мне было чертовски стыдно, но я не стала возражать – в самом деле, меня и правда ожидало то же самое. - Я слышала про один проект… не помню, как называется. – Пепел с сигареты Стефани падал на пол, но она не замечала этого, откинувшись на диване с местами прожженной обивкой. – В общем, федералы собираются исправить таких, как ублюдок Райли. Выпустить их из клетки и подсунуть им робота, которого можно убивать постоянно. Так что, вы думаете, они перестанут быть опасными? Дать больному психопату возможность убивать – это разве исправление?.. По-моему, в головах ученых творится какая-то хрень. Горячий ветер обдавал мое лицо потоками, но никак не мог высушить слез – они катились и катились градом. Несчастная девушка топит в бутылке жизнь, которую нечеловеческими усилиями вырвала из рук маньяка. Она одинока, но ни один исследовательский институт даже не подумал разработать ей компаньона. Она может погибнуть, просто уснув с сигаретой, и милые соседи с шарлотками и болтовней о браке предпочтут задернуть шторы, а не вызвать пожарных. - Как все прошло? – Джейсон боялся спрашивать, но отсутствие кейса в моей руке вселяло надежду. - Просто отлично. – Я даже не попыталась выдавить улыбку – просто взяла сигарету и крепко затянулась. - Мне не дали забрать ничего из вещей. Новая личность, и все такое. Но мне не хватает окна, которое нарисовала Эмбер. Я не вижу его, и, кажется, свет гаснет. Хотя вокруг чертовски много света – он только режет глаза. Понимаешь? *** Первый тревожный звоночек раздался спустя месяц. Джейсон наорал на меня прямо с утра, стоило мне выйти к завтраку. Он закусывал виски хлопьями, а я посмела спросить, по какому поводу ему вздумалось залить глаза в такую рань. - Осуждаешь?! Да ты только и умеешь, что осуждать! Ты хоть понимаешь, номер-как-тебя-там, сраный робот, каково мне сейчас?! В этой долбанной мышеловке! С твоим кислым лицом! Круглые сутки! Чем это дерьмо отличается от тюрьмы?! Ответишь или нет?! Он бросил стакан в стену, и позади меня раздался звон бьющегося стекла. - Человек может быть свободным даже в камере, или чувствовать себя пленником в собственном доме. Все у тебя в голове, Джейсон. Зубы предательски стучали, но мой голос оставался спокойным. Это отрезвило Бейли, хотя сейчас он больше был похож на Райли. Кровь отстирывается в холодной воде. Его пальцы, держащие тарелку, готовую последовать за стаканом, разжались, и он посмотрел на меня беспомощно и виновато. - Эмбер… - Я прогуляюсь, не против? Не больше двух миль. Обещаю. На улице меня начало запоздало трясти от страха, и какая-то женщина решила спросить, все ли в порядке. Мне не оставалось ничего, кроме как кивнуть. - Я живу неподалеку. Если понадобится помощь, звони. Она сунула мне в руку визитку. Хэлен Лоренс, грузоперевозки. Я пообещала позвонить, только у меня не было телефона. Да и что бы я сказала? Я – номер-как-меня-там, и хозяин кофеварки захотел чашечку эспрессо? Спустя полчаса Джейсон нашел меня с букетом. Он просил прощения и не понимал, что вообще произошло. Ну конечно. - Эмбер! Прости меня! Какой же я идиот! От него по-прежнему несло алкоголем, и он рухнул на колени прямо на улице, размазывая слезы по лицу. - Не знаю, что на меня нашло. Прости меня, Эмбер! Я обещаю… *** - …этого больше не повторится. – Произнесла я и отвернулась. Мою спину поддерживала холодная стена, и это значило – никуда не деться. Да, сейчас, если повезет, я снова увижу «хорошего Джейсона», который посмотрит на меня удивленным взглядом, заметит, что уже занес руку для удара и скажет: «прости меня! Я не хотел!». - Помнишь окно, Джейсон? Тебе не дали забрать рисунок, но ты помнишь людей и птиц, и солнце. Оно все еще светит для тебя. Прошу тебя, не позволяй ему погаснуть. Райли будто ударили в живот – у него даже перехватило дыхание, и он посмотрел на меня с некоторым благоговейным страхом. Я верила в его раскаяние, но, как ни старалась, не могла поверить, что он не возьмется за старое. Казалось, лучшую часть Джейсона заковала в наручники другая, та самая, которой я боялась с момента нашего знакомства. Которую ненавидели все, кроме девочки с моим именем. Которая вот-вот одержит верх. - Все будет хорошо. – Говорила мне лучшая часть, и гладила мои волосы, пока я плакала от безысходности, и, наверное, досады. - Может, убьешь меня сейчас? Я больше не могу ждать. - Никогда, Эмбер. Этого не случится. Обещаю. На следующий день Джейсон притащил домой щенка. Я улыбалась забавному малышу, когда он, еще не осмотревшись на новом месте, сделал лужу в коридоре, но где-то на задворках сознания понимала – пес – всего лишь попытка Джейсона ухватиться за жизнь, которой он хотел для нас. Попытка, но не гарантия. *** Во время его следующего приступа гнева я выскользнула из кухни в свою комнату. В наушниках плеера играли Three Days Grace, заглушая крики и удары в дверь, а мои дрожащие руки выводили на листе бумаги неровные линии. Когда плейлист начал воспроизводиться по второму кругу, я решилась открыть спасительный замок. Джейсон смотрел на траву и деревья, прохожих и собак, кривую оконную раму и солнце в уголке листа, и долгое время не мог произнести ни слова. - Да, рановато мы с тобой завели ребенка. – Я улыбалась несмотря на то, что тело все еще бил озноб. «Ты будешь чувствовать боль и страх…» «Все должно быть по-настоящему…» «…чашечку эспрессо…» Щенок, которого Джейсон называл Гарретом, а я – Тряпочкой, высунул испуганный нос из-под кровати и лизнул мою ногу. Можно было сказать ему, что все закончилось. - Знаешь, я боюсь, что у нас ничего не выйдет. Не хотел говорить об этом, но… ты ведь не можешь меня убить? - Не могу, но дело в другом. Если бы не ты, я бы не попробовала пончиков с кофе, не наглоталась бы джина от страха, не научилась бы курить и водить машину. Мы бы не отнесли деньги Стефани, не купили бы все эти клоунские рубашки, не посмотрели бы сотню триллеров и мелодрам, не завели щенка. Я бы не выбралась на крышу смотреть на закат, потому что меня бы попросту не существовало. Я не хочу тебя убивать, Джейсон. Я благодарна тебе. *** - 911, что у вас случилось? - Эй, вы! Слышите меня?! Нужна помощь! Не мне! Джейсону Бейли! В трубке послышались короткие гудки. «Твой звонок будет распознан системой как ложный вызов…» Мне было плевать, или я все еще надеялась. Только что мы на огромной скорости въехали в дерево на пустынной трассе. - Знаешь, Эмбер. Я тоже тебе благодарен. Но обещания нужно выполнять. Когда Джейсон сказал эти слова, вдавив педаль газа в пол, я все поняла, отказываясь верить. Перед глазами до боли медленно плыли деревья и редкие огни, и далекий закат расплывался по небу кровавым пятном. - …ты же умеешь говорить?.. - …мой любимый фильм… - …буду звать тебя Эмбер… - …на тебе был ужасный галстук… - …свет режет глаза. Понимаешь?.. - Джейсон! Не надо! – успела сказать я, схватившись за ручку двери и сжавшись от страха. - Прости меня, Эм. Я… *** Когда я вновь открыла глаза, знакомый человек в белом халате спросил: «видишь меня?», и я кивнула. В зеркале отражалась совсем другая девушка – длинноволосая и кареглазая, одетая в синий комбинезон с номером и логотипом исследовательского центра биотехнологий. Я не пыталась бежать, когда человек в халате ударил меня ножом – просто вскрикнула и забилась в угол. Он удовлетворенно кивнул. Знакомый зуд в затылке заставил меня обернуться, пока ученый во второй раз зачитывал мне права, точнее, их отсутствие. Я улыбалась, пока мышцы моей шеи поворачивали голову назад. Вот сейчас, прямо сейчас, за стеклом окажется Джейсон, а надзиратели спросят: «Нравится?». Ну конечно! Все просто! Авария окажется сном или галлюцинацией. И я обязательно вытащу Джейсона, лучшую его сторону, из черных лап плохой. Научу его видеть солнце даже хмурым вечером, объясню, что мы решили завести «ребенка» вовремя. Скажу, наконец, что я верю ему, и у него все получится. Скажу, что благодарна, намного раньше. И все действительно будет хорошо, как он и хотел. Как мы хотели. Улыбка исчезла с моего лица, стоило мне увидеть за стеклом незнакомца в оранжевом комбинезоне. - Нравится? – прочла я по губам конвойного и отвернулась. *** - Как хорошо, что ты у меня есть! Он говорил это после каждого убийства, и я удивлялась. Такие слова посвящают любимым – драгоценным женушкам, девушкам после жаркой ночи, детям, выигравшим очередной дурацкий конкурс в школе. Сейчас он бережно возьмет меня на руки, положит в капсулу восстановления и поцелует в лоб, прежде чем закрыть крышку и нажать «Пуск». Когда он отмоет квартиру от кровавых луж и брызг, я буду уже как новенькая. Я – Имитация-Жертвы-№1764. Мой новый хозяин предпочитает называть меня Митчелл – так человечнее. Только я помню свое настоящее имя. Меня зовут Эмбер. © Iren Stein #IrenSteinWalther