Гёте Мариенбадская Элегия ----------------------------------- Что принесет желанный день свиданья, Цветок, не распустившийся доселе? В нем ад иль рай — восторги иль страданья? Твоей душой сомненья овладели. Сомненья нет! Она у райских врат, В ее любви — твой горний вертоград. И ты вступил в блаженные селенья, Как некий дух, достойный жизни вечной. Здесь нет надежд, желания, томленья, Здесь твой эдем, мечты предел конечный. Перед лицом единственно прекрасной Иссяк источник горести напрасной. Крылатый день влачился так уныло, Ты исчислял мгновения, тоскуя, Но и в лучах полдневного светила Не таял след ночного поцелуя. Часы текли скучны, однообразны, Как братья сходны и как братья разны. «
Петр Петрович Шмидт шел по перрону киевского вокзала к севастопольскому поезду, изумляясь безотчетному чувству счастья, охватившего его душу. Даже озабоченные лица пассажиров и бородатые носильщики, тащившие тяжелые баулы, вызывали не раздражение, а скорее умиление... Он тревожно прислушивался к себе, боясь, что это поразительное чувство уйдет, уступив место вечному недовольству собой 38-летнего человека, жившего и делавшего все не по правилам. Но оно не уходило, а звенело в душе, как колокола в пасхальное утро...
В сущности, всю жизнь он был одинок. Мать уехала в Рязань на заработки, когда Серёже было два года. Рос в доме деда под бабушкины сказки и частушки. А трое его дядек учили Есенина и как с конём управляться, и как в поле работать... И при этом Есенин написал одно из самых трогательных в русской литературе стихов, посвящённых матери: «Ты жива ещё, моя старушка?..»
1 марта 1995 года в подъезде собственного дома был убит один из самых популярных телеведущих перестроечной России Владислав Листьев. Листьев был любимцем публики. А публике казалось, что этот человек с пышными усами и пронзительным взглядом был любимцем судьбы — успешный телеведущий, поймавший «волну» и взлетевший на ней до должности гендиректора ОРТ. Но это только казалось. На самом деле там, за кадром, у Листьева шла своя непростая, а порой даже страшная жизнь.
Последний тост Я пью за разорённый дом, За злую жизнь мою, За одиночество вдвоём, И за тебя я пью,— За ложь меня предавших губ, За мертвый холод глаз, За то, что мир жесток и груб, За то, что Бог не спас. Анна Ахматова
Я завзятый игрок, с детства люблю азарт. Обожаю футбол, занимался легкой атлетикой, имел первый разряд по стрельбе, был кандидатом в мастера спорта по шахматам. Со студенческих лет моей любимой игрой был преферанс. Я проиграл последние двести долларов в казино задолго до того, как они появились в нашей стране, — это было в Америке, в Атлантик-Сити...